Key Findings
- Drawing from a corpus of over 50 million Russian-language tweets collected between March 2010 and March 2011, we created a network map of 10,285 users comprising the ‘discussion core,’ and clustered them based on a combination of network features. The resulting segmentation revealed key online constituencies active in Russian Twitter
- The major topical groupings in Russian Twitter include: Political, Instrumental, CIS Regional, Technology, and Music. There are also several clusters centered on Russian regions, which is significant given the limited reach of the Internet in the regions outside of Moscow and St. Petersburg
- Russian Twitter features a great deal of activity generated by marketing campaigns and search engine optimization (SEO) initiatives, including both automated and coordinated human actors. After our initial mapping resulted in a network dominated by these ‘instrumental’ actors, we constructed a filter to limit their presence in the network and discover relationships among a wider variety of ‘organic’ actors.
- Similar to the Russian blogosphere, the Twitter network includes a democratic opposition cluster associated with Gary Kasparov and the opposition Solidarity movement. In other respects the political clusters identified in Weblog and Twitter networks display interesting variation. Nationalists, who are very active in Russian blogs, do not appear to be organized in Russian Twitter (at least as of March 2011). Conversely, pro-Putin youth groups like the Young Guards and Nashi, and elected officials allied with them, have a distinct Twitter footprint.
- While other clusters within Twitter often mirrored those in Weblogs, such as one cluster focused on major bloggers and online personalities, there were some Twitter clusters that had no clear Weblog analog. Most notably, there are two clusters of Twitter users affiliated with local government administrations in Tver and Ivanovo, representing active outreach to citizens by local government actors.
- While the filtered version of the map successfully reduced the presence of SEO actors, it curiously eliminated a pro-government cluster as well. In the filtered map, whereas the number of political actors was greatly increased overall, a cluster in the original map that focused on President Medvedev’s economic modernization policy disappeared, along with related hashtags. One possibility is that, as we observed in the Russian blogosphere, some political initiatives have adopted the tactics and/or services of online marketers.
Основные выводы:
- Исследование базировалось на более чем 50-ти миллионов русскоязычных “твитов”, которые были собраны в период с марта 2О1О-ого по март 2011-ого годов. На их базе было Идентифицировано “дискуссионное ядро” - сетевая карта включающая 10.285 пользователей, состоящая из кластеров отражающих характеристики сетевой активности. Подобная сегментация позволила выявить ключевые структуры динамики интеракции в русскоязычном Твиттере.
- Основные тематические группы русскоязычного Твиттера включают: политический, инструментальный, региональный (СНГ), технологический и музыкальный кластеры. Также выделено несколько кластеров которые фокусируются на российский регионах, что является особенно важным, учитывая ограниченный доступ к Интернету за пределами Москвы и Санкт Петербурга.
- Анализ показывает, что значительная часть активности в Российском Твиттере сгенерирована в рамках маркетинговых компания и поисковой оптимизации (БЕО), включая как использование автоматических программных решений, так и действия специалистов в
этой области. После карты российского Твиттера созданного в рамках первичного анализа показавшей доминирование инструментальной активности, мы применили фильтры которые ограничили данную форму сетевой деятельности. Это позволило сфокусировать новую карту на разнообразие связей естественных участников сетевой интеракции.
- Подобно русскоязычной блогосфере, сфера Твиттера включает кластер демократической оппозиции, который связан с Гари Каспаровым и движением «Солидарность» 1 . Другие политические кластеры проидентифицированные в блогосфере и Твиттере имеют ряд интересных различий. Националисты, которые проявляют высокую активность в российской блогосфере, не формируют явной структуры в Твиттере (по крайней мере на март 2011). В то же время, про-путинские молодёжные движения как например Молодая Гвардия и Наши, а также связанные с ними депутаты, имеют отчетливое присутствие в Твиттере.
- В то время как многие кластеры в Твиттере соответствуют схожим структурам в блогосфере, к примеру кластер который включает популярных блоггеров и сетевых персонажей, в Твиттере была обнаружены также ряд кластеров не имеющих аналогов в блогосфере. Стоит особенно отметить два кластера пользователей Твиттера, связанных с местными администрациями в Твери и Иваново, функцией которых являются общественные связи местных чиновников с гражданами.
- Отфильтрованная версия карты, на которой было успешно удалено большинство активностей связанных с искусственным продвижением контента (БЕО), привело также к исчезновению про-правительственного кластера. После фильтрации, количество участников сетей связанных с политикой увеличилось, однако вместе с тем, кластер который фокусировался на политике экономической модернизации президента Медведева исчез вместе с относившимися к нему хештагами. Одно из возможных объяснений этому явлению может сводиться к тому что также как и в русскоязычной блогосфере, ряд политических инициатив в Твиттере использовали тактики и/ или сервисы Интернет-маркетинга.
This is part of a series of papers released by the Berkman Center's project studying the Impact of the Internet on Russian Politics, Media, and Society. To find the complete set of papers, please visit: http://cyber.harvard.edu/research/russia/paper_series.